В сентябре 1955 года в Москву прибыл Конрад Аденауэр, чтобы добиться освобождения последних немецких военнопленных. К тому моменту большая часть из двух миллионов пленных была уже репатриирована. Репатриации не подлежали те из них, кто был осужден за военные преступления. Таковых, согласно заявлению ТАСС от 5 мая 1950 года, вместе с больными, оставалось 13 546 человек.
Первая встреча с советским руководством началась с выступления министра обороны Николая Булганина о чудовищных преступлениях вермахта на территории СССР. Аденауэр ответил в том духе, «что это, разумеется, правда, однако следует помнить и о том, что и во время наступления русской армии случались “ужасные вещи”». Хрущев справедливо возмутился сказанным и, грозя Аденауэру кулаком, прокричал: «Не мы виноваты, не мы переходили границы, не мы начали эту войну». Тогда Аденауэр вскочил и тоже закричал: «А кто же тогда заключал соглашение с Гитлером, вы или я?» Спустя два дня, 12 сентября 1955 года, на приеме в Кремле Хрущев и Булганин сообщили Аденауэру, что в обмен на установление дипломатических отношений с ФРГ Советский Союз готов отпустить всех военнопленных.