Когда мы на даче, я пользуюсь планшетом или смартфоном.
Доступа к Moera нет.
Ниже записи за 27 и 28 июня.

27 июня.
Вспомнил писателя Кундеру.
Википедия: "Утверждения о том, что писатель якобы был доносчиком, вызвали горячие споры в Чехии, где Кундеру считают национальным героем".
Поставим на место Кундеры российского поэта, писателя.

Два дня не мог зайти на устройствах андроид.
Ниже посты за 23 и 24 июня.

23 июня.
Ко вчерашнему.

Шаламов - Солженицын.
По мнению Сергея Бондаренко, автора рецензии, рассказ о соперничестве писателей, формальном поражении Шаламова неполон "без более общего объяснения расклада сил как в полуподпольной литературной субкультуре внутри СССР, так и в русскоязычной эмиграции".

Один из самых интересных и неразгаданных сюжетов в послелагерной биографии Варлама Шаламова - передача "Колымских рассказов" заграницу, соперничество с Солженицыным.
Фрагмент рецензии на новую книгу о Шаламове.

"В книге практически ничего не сказано о путях передачи шаламовских рукописей за рубеж — не только в США, но и в Германию, отчего неполной и не до конца понятной выглядит история противостояния с Солженицыным. Описание внешнего, формального поражения в соперничестве с ним (Нобелевская премия vs. публичный отказ от своих рассказов в “Литературной газете” — последнее, почти самурайское действие, которое Шаламов предпринял в 1972-м году) неполно без более общего объяснения расклада сил как в полуподпольной литературной субкультуре внутри СССР, так и в русскоязычной эмиграции.

Войницкий. Дай мне чего-нибудь. О боже мой... Мне сорок семь лет; если,
положим, я проживу до шестидесяти, то мне остается еще тринадцать. Долго!
Как я проживу эти тринадцать лет? Что буду делать, чем наполню их? О,
понимаешь... (судорожно жмет Астрову руку) понимаешь, если бы можно было
прожить остаток жизни как-нибудь по-новому. Проснуться бы в ясное, тихое утро
и почувствовать, что жить ты начал снова, что все прошлое забыто, рассеялось,
как дым. (Плачет.) Начать новую жизнь... Подскажи мне, как начать... с чего
начать...

На сайте shalamov.ru ко дню рождения Варлама Шаламова (вчера) выложили стихотворение "Бухта Нагаева".

Легко разгадывается сон
Невыспавшегося залива:
Огонь зари со всех сторон
И солнце падает с обрыва.

И, окунаясь в кипяток,
Валясь в пузырчатую воду,
Нагорный ледяной поток

В декабре 1969 года мы переехали в большой новый дом на Отрадном.
Из коммуналки в трехкомнатную квартиру.
Папа получил ее от завода, на котором работал.
Советское неописуемое счастье.
Мне было десять лет, брату три года.

Известно, поэт Некрасов был заядлым картежником.
Откровением для меня стала его игра.
Оказывается, Некрасов играл в преферанс, которому его научил Белинский.

"Видимо, с 1852 года карты начали превращаться для Некрасова в постоянный и, возможно, самый важный источник дохода. Как ни странно, источник довольно надежный. Некрасов предпочитал коммерческие игры вроде преферанса или виста, то есть лишь отчасти зависящие от случая, удачи и в значительной степени требовавшие для выигрыша расчета, логики (в отличие от игр азартных, подобных фараону, основанных исключительно на удаче). Некрасов быстро превратился в профессионального игрока, с замечательным знанием механизма игры, ее психологии, с железной системой, с чутьем, до какого предела можно доходить, когда и на какой сумме остановиться.

Из старого.

Жаботинский: "Я вспоминаю один случай. Мы в Одессе ждали как-то погрома. Я был в числе дозорных и обходил с двумя товарищами базары – понаблюдать, не начинается ли где-нибудь беда. При этом, проходя среди русской толпы, мы инстинктивно старались придать себе «русское» выражение лица и говорить с московским акцентом. Уверяю вас, что не из трусости и даже не из каких-либо особенных конспиративных соображений, а чисто по инстинкту: мы бессознательно чувствовали, что теперь удобнее стушевать наше еврейство и не привлекать внимания. На одном из базаров, где было много народу, мне бросился в глаза старый еврей, в пейсах и долгополом кафтане. Он пробирался среди толпы осторожно, и по лицу его чувствовалось, что он понимает опасность и боится.

Воспоминание из Живого Журнала.
11 июня 2010 г.

Рецензия Григория Дашевского на книгу английского журналиста о России.

"В книге нет никакой клюквы, которой мы обычно (заранее злорадствуя) ждем от иностранца, берущегося писать об "ужасах русской жизни". (Единственное исключение — рассказы о вербовщиках из КГБ, соблазняющих Мервина ресторанами, русскими красавицами, озером Байкал, стройками социализма и борьбой за мир; но это не вина автора, эти вербовщики с их соблазнами в самых достоверных и точных мемуарах всегда выглядят ходячей клюквой — наверно, такими они были и в реальности)".